NL   RU

Home

Галерея

Мои рассказы, статьи

Контакт

Воспоминания о Лизе

Прошло две недели, как умерла моя Лизанька - длинношерстная таксочка. Ей было 12 лет 5 месяцев и 19 дней.

Все мои мысли сейчас о ней. За окном пушистыми хлопьями падает снег, покрывая Голландию белым пуховым одеялом. Я смотрю в окно и вспоминаю, как Лизочка всегда радовалась выпавшему снегу. Как она купалась в снегу, а потом прыгала высоко, как заяц, чтобы не замочить живот, который уже был мокр, потом приходила домой с мокрыми животом и ногами, счастливая и улыбающаяся.

Лизочка родилась от таксы Аси, которая приехала в Голландию из Петербурга, и Геши - красивого породистого кобелька, жившего вместе с хозяевами в бельгийском городе Гент. Его специально привезли к Асе, чтобы посвататься.

Роман не удавался, Геша был неопытен и не знал, что нужно делать. Он подходил к Асе со всех сторон, пристраивался к уху, то одному, то другому, подходил с боку, но ничего не получалось. Жизнь оказалась значительно сложнее. Чтобы ему помочь, пригласили соседа, любителя-кинолога. Он быстро справился с ситуацией и популярно объяснил Геше, на практике, что нужно делать.

И тут случилась любовь. Ася и Геша полюбили друг другу со всей возможной полнотой собачьих чувств. Геша не отходил от Аси и грозно рычал, когда кто-нибудь проходил мимо. Они все время проводили вместе, а ночью вместе шли спать на специально для них приготовленное место и засыпали, тесно прижавшись друг другу. Однажды ночью я пошла в туалет. Мне надо было пройти мимо семейного ложа, но Геше показалось, что я хочу нарушить и счастливый покой. Он, очумело вскочив, зарычал и больно схватил меня за ногу. Пришлось делать прививки против столбняка.

Время шло, Геше пришлось уехать, расставание было печальным и трогательным. Асенька загрустила, но вскоре, по-видимому, Гешу забыла за заботами о пришедших тяготах. Она понесла. Мы радовались и говорили, что щенята, родившиеся от такой большой любви, будут необыкновенными: очень красивыми и добрыми.

Через два месяца Асе пришло время рожать. Таксы, как правило, из-за узкого таза рожают плохо. Мы ждали осложнений. Так и случилось, Ася не могла разродиться, пришлось везти ее в клинику, где ей сделали кесарево сечение и вынули 6 слепых живых комочков, необыкновенной красоты, каждый величиной с палец.

Асю, слабую, но счастливую, принесли домой, и положили в специально для нее сооруженный вольер с высокой загородкой, на чистейшие белоснежные простыни. Сверху маму и детишек обогревала и очищала от инфекций инфракрасная лампа. Ася лежала гордая, и улыбалось. Она гордилась тем, что мужественно и достойно выполнила свою задачу и, конечно, необыкновенно гордилась своими детишками.

Они были и в самом деле прелестны. За исключением одной, самой маленькой девочки, которую вытащили последней и, которая почти не дышала. Она была настолько слабенькая, что не могла сосать, и нам пришлось кормить ее из соски. По ночам мы дежурили по два часа у вольера, чтобы не пропустить кормление. Слава Богу, она отошла и потихоньку окрепла.

Весь Кампен приходил к нам смотреть на счастливое семейство.

Щенята были очаровательные, но особенно поражал нас один щенок. Это была девочка. Совсем слепенькая и только что родившаяся, она подползала к краю загородки, тянула свою мордочку и пыталась лизать говорившего с ней маленьким розовым язычком. Вот так чудо! - говорили мы. У этого создания особенное сердечко, необыкновенно большое и любящее.Так Лиза родилась. 

Щенята подрастали. Их было 6, и каждый получил свое имя. Самая слабенькая называлась "Маленькая девочка", были еще "Большая девочка", "Красивая девочка" и "Красивый мальчик", "Маленький мальчик" и "Инваля", которой пролили случайно на голову чай, отчего появилась маленькая лысина. Она, как мы говорили, стала инвалидкой (Инвалей).

Девочку, которая все время лизалась, будучи еще слепенькой, как бы говоря: "посмотрите на меня, я родилась для радости и любви, я хочу быть с вами", мы назвали Лизой.

Пришло время, щенята открыли глаза, которые оказались голубыми и круглыми. Они еще тыкались в материнское брюхо, наперебой пытаясь занять лучшее место, а Лизочка, хотя и очень интересовалась едой, казалось, больше интересовалась общением и внешним миром. Она не отходила от края загородки и, когда я подходила к ней, смотрела на меня своими голубыми, удивленными глазами и пыталась лизнуть, всем свои видом показывая, что она особенная, и хочет, чтобы ее заметили.

Когда пришло время расставаться со щенятами, почти единогласно было решено, что Лизочка останется с нами. Отказаться от нее не было сил.

Она выросла в очень красивую длиннотелую, как и положено, таксу с короткими и сильными ногами, длинными ушами, блестящей шелковой шерстью и блестящим черным носом. Самое замечательное в ней было - огромные черные глаза. Это не были глаза обычной собаки, а говорящие глаза глубоко думающего и чувствующего человека. Сначала они смотрели удивленно на мир и реагировали живо на все, что вокруг происходило, учась жизни. Потом, с годами - это стали глаза мудреца, все видящие и понимающие. Многие это замечали, и я не раз слышала от малознакомых людей, которые впервые встречались с Лизой: "Господи, у нее абсолютно людские, говорящие глаза".

Так они и жили многие годы: две одинаковые коричневые длинношерстные таксы: мама Ася и дочка Лиза. Мы много ходили с ними и ездили на машине гулять в лес в обществе двух моих внучек- близняшек. Картина была такая замечательная: две одинаковые девочки и две одинаковые собачки, что все прохожие оборачивались нам вслед и улыбались. Время было счастливое. Дети весело играли с собаками, одновременно и учась любви у животных, и заботе о них.

Лиза любила гостей и живо участвовала во всех разговорах, часто следуя беседе и поворачивая голову от одного говорящего к другому. Она любила комфорт и предпочитала сидеть на мягком диване, а не лежать у себя, в своем собственном доме. Комфорт и вкусная еда доставляли ей большое удовольствие, но надо сказать, что она зарабатывала свою вкусную еду и свой комфорт необыкновенной преданностью и большим любящим сердцем.

Она владела телепатией и всегда заранее знала, что сейчас произойдет: всегда шла первая к двери, когда мы собирались гулять, хотя ей об этом еще не говорили, бежала на кухню, когда я думала, что пришло время ее покормить, пряталась в самый дальний угол дома, когда приходило время выводить блох и ее поливали ужасной, вонючей жидкостью. Ночью она первая забиралась в кровать, по часам зная, что сейчас пришло время спать, и надо по лестнице подняться на второй этаж в спальню.

Когда я ложилась в постель, она прижималась ко мне всем своим маленьким тельцем, глубоко и умиротворенно вздыхала, как бы говоря: «какое счастье!» И счастливая засыпала. Но перед этим была еще процедура мытья лап. Поднявшись в спальню, я говорила: «А, ты уже здесь, ну-ка пошли мыть ноги!» Она покорно шла в ванную комнату и терпеливо стояла в раковине, пока я ее мыла. Ее телепатические способности меня поражали. Я часто думала, что обладающие ими похожи на зрячих, блуждающих в стране слепцов.

Часто, когда я была больна, или мне было плохо, Лиза брала заботы по уходу за мной, и, не закрывая глаз, сидела рядом со мной всю ночь, при этом нежно и бережно меня облизывая, тревожно и пристально вглядывалась в мое лицо, пытаясь определить, как я дышу. Она дежурила, как преданная
больничная сестра. Преданность и дружба, как известно, не имеют цены.

Еще она очень любила классическую музыку и, когда я играла на рояле, она садилась на край дивана, поближе к пианино, замирала и «отдавалась» музыке. Я играла для нее охотно. Она слушала, как мне казалось, «затаив дыхание». Оказывается, музыка объединяет не только людей, но людей и животных. Казалось, что она следит за мелодией, думает о ней и наслаждается гармонией звуков. Впрочем, она выросла с музыкой, так как музыка была в доме постоянно - тихая и гармоничная. Уходя из дома, я оставляла радио включенным, чтобы Лиза слушала, и ей не было скучно.

Когда я уезжала надолго, она тосковала отчаянно, становилась грустной и безучастной. Конечно, мало радости, когда любимый человек отсутствует, когда минуты тянуться, как часы. В ее глазах при возвращении я читала укор и обиду. Казалось, она говорила мне: «как ты смогла оставить меня на такой  длительный срок?» И я всегда чувствовала себя ужасно виноватой.

Она обожала всех моих близких, и старалось всегда нежно поспать с моими родными, как бы этим выражая полное свое доверие, участие и любовь. Это была чистая душа, в которой не было никакого зла, ей было присуще чувство благодарности и интеллект, а важнейшим желанием было дарить любовь, создавая тем самым гармоничный и прекрасный мир любви.

Это невероятно нежное существо сделало для меня больше, чем многие люди. Она долгие годы спасала меня от одиночества, неизбежного в эмиграции, разделяя со мной зимние вечера в маленьком провинциальном голландском городке.

Часто, когда мы вечером сидели вдвоем на диване, а за окном пронзительно выл холодный ветер, она забиралась мне на колени, заглядывала в глаза, как бы спрашивая: «Почему мы одни? Посмотри, мы еще достаточно молоды, и наши сердца еще не умерли для любви. Мы еще можем подарить столько любви и в состоянии получить еще столько же! Подумай сама, почему мы должны быть одни?

Сделай же что-нибудь!» Казалось, что она знала незыблемый оккультный закон: вы не можете ничего получить, пока не отдадите первым. Если вы отдаете - будет ли это услуга, деньги, любовь - не важно, кто что дает и кто что получает, отданное вернется со временем. На добро необходимо ответить тем же. И она отдавала, отдавала, и Бог нас наградил.

В нашу жизнь пришел Ковим. Мир стал гармоничным и полным. Это было удивительное совпадение душ - трепетных, добрых и продвинутых. Он часто цитировал слова из Библии: «Большее благо давать, чем получать», и Лиза приняла его сразу и всем сердцем. Она с радостью подставляла Ковиму свой живот для ласки, садилась на диване около него, как - бы говоря всем своим видом: «ничто, ничто в целом свете не может быть лучше моего нынешнего дома, для меня это самая прекрасная жизнь, - когда у меня есть семья и меня любят как равноправного его члена».

Потом умерла мама Аса, она была уже очень старая и устала от жизни. На ее место пришел Петя - маленький и трогательный шнауцер. Для Лизы это было чем-то вроде вторжения жизнерадостного чужака в чопорный лондонский клуб. Долгое время жизнь была чинной и размеренной: прогулки с хозяйкой, вкусная  обильная еда и тихие часы сладкого сна на диване. Один безмятежный день сменялся другим: И вдруг появился Петя, маленький, забавный черно-белый шнауцер. Когда мы его принесли, я смотрела, как она бочком подбирается к малышу, обнюхивает его со всех сторон, и подталкивает носом, чтобы поиграть. Лиза делала это с осторожностью и материнской заботой взрослого существа. Они очень быстро подружились и впоследствии уже радостно и уютно спали вдвоем или весело играли в саду.

Мы с Лизой прожили вместе прекрасные годы. Со всей ответственностью могу сказать, что она была одно из самых умных созданий, которых я встречала, включая и людей.

Новый, 2007-й год Лиза встречала в машине. У нее была течка и мы не могли взять ее в дом, где были два кобелька. Я чувствовала себя жутко виноватой и все время, под проливным дождем, бегала к машине: сначала посмотреть, как она переносит грохот от взрывающихся молочных бидонов. (Есть такая традиция в Кампене: в новогоднюю ночь взрывать молочные бидоны, которые при этом производят неимоверный грохот). Потом, в 12 часов - поздравить ее с наступившим Новым годом и закусить вкусной колбаской со стола, потом - посмотреть, как она вообще, и принести вкусное собачье печенье. Она была спокойна. Как мне потом показалась, уже безучастной и уставшей от мира. Или она уже знала, что проживет в 2007-м году только 24 дня?

После Нового года она заболела. У нее была увеличена грудная железа. Последнее время она стала твердой, и мы боялись, что опухоль переродилась. Болей не было, но Лиза была очень грустная и иногда дрожала. Врач, у которой мы были, ничего путного нам не сказала.

Ей стало трудно подниматься по лестнице, и Ковим, бережно, как хрустальную вазу, носил ее на второй этаж в мой кабинет, где она всегда сидела рядом, когда я работала. Она становилась все скучнее и скучнее и часто сидела в своем доме, как бы стараясь уединиться, а не на диване, где привыкла проводить все свое время.

Последние два дня она отказывалась от еды, только много пила. По - видимому, тело достигло отпущенного ему срока, отказывались служить его механизмы и метаболические процессы не могли больше восстанавливать угасающие функции. Еще нужно было только немного воды.

Я подошла к Лизе вечером накануне ее смерти. Она посмотрела на меня грустно, и я увидела, как слеза скатилась сначала из одного глаза, потом из другого. Лиза плакала. Я принесла ей мясо и одарила десятками поцелуев.

"Лизонька, почему ты плачешь, что с тобой" ? - спросила я. Она мне не ответила. Позже уже я поняла, что она знала, что должна уйти, ей было жалко со мной расставаться, и она взгрустнула.

Ей, вероятно, хотелось мне сказать многое и, прежде всего, что она знает, что смерти не существует, "смерть" - это просто процесс нового рождения, начало другой формы существования. Но как это объяснить людям? Ведь это так просто, так естественно. Как объяснить процесс последовательных вдохов и выдохов или процесс ходьбы. Это так же трудно объяснить, как трудно объяснить то, что смерти нет. Ей стало грустно, что я не знаю того, что знает она: мы расстаемся только на время, и она всплакнула.

Конечно, она знала, что животные, как и люди, переходят в духовный мир.

Действительно, допуская существование Бога, - да и как нам быть без Бога - мы должны согласиться с тем, что и большие и малые животные имеют свои права, имеют право на внимание Бога, ибо род человеческий - это лишь одна из форм животной жизни, иногда более дикая, чем сами животные. Говорят, что на изнасилование способны только люди и пауки. Над этим стоит призадуматься.

Лиза завершила свои дни в радости, в полноте лет. Она прожила счастливую жизнь, греясь в лучах любви и уважения. Последнее время она наслаждалась счастьем семейной жизни, мы ее называли любимой бабусей, которая должна жить в радости и покое. Утром, 24-го января Ковим положил ее на пол, у края дивана. Она уже не двигалась, только помахала ему хвостиком, благодаря, и прощаясь. Потом она тихо отошла в мир иной, в мир духов. В Иную сторону жизни.

Перед тем, как ее унести, я заглянула в ее глаза - в них был какой-то покой, удовлетворение и тихая радость. Казалось, уйдя в другой, духовный мир, куда, так же как и люди, уходят животные, она нашла там радость и умиротворение, и с ней там говорят другие собаки, спрашивая откуда она пришла, чем занималась в жизни, кто были ее хозяева. И она отвечала им: «я выполнила свою задачу хорошо, принеся в мир любовь и увеличив количество любви, которого так не хватает в этом земном мире, погрязшем в ссорах, ненависти, войнах и терроризме. Может быть, мир от моей любви мир станет немного лучше? "

Я позвонила Оле, своей сестре. Она заплакала и сказала: «Вот видишь, Лизочка, благородная душа. Она дождалась, когда в вашу жизнь пришел Ковим, посмотрела, как вам хорошо и решила, что теперь спокойно может уйти. О маме есть кому позаботиться.»

В ночь, когда Лиза умерла, я не смогла заснуть. Около двух часов ночи я вышла в гостиную покурить. Конечно, все мои мысли были о Лизе. «Лизочка, ты наверное, еще здесь, с нами. Скажи, что ты меня слышишь», - сказала я. В этот самый момент включился фонарь у входной двери нашего дома, и окно загорелась ярким, солнечным светом, как-будто бы кто-то включил прожектор. Свет горел какую-то секунду, а потом потух. Ошалев, я подошла к окну. За окном никого не было. Двор был пустой.

Вернувшись на диван и немного придя в себя, я решила повторить опыт. "Лиза, ты слышишь меня, cпросила я?" Лампа загорелась опять. Я опять подошла к окну и никого не увидела.

Я повторила свой эксперимент раз 10, и каждый раз в момент, когда я спрашивала, здесь ли Лиза, загоралась лампа у входа. Потрясенная, я долго не могла прийти в себя, потом все-таки ушла в постель, попыталась заснуть, но у меня ничего не получилось.

Около четырех часов утра я встала и пошла в кабинет. За окном было темное и бездонное небо. Не зажигая света, я посмотрела в окно и спросила: "Лизочка, ты еще здесь?" Лампа за окном вспыхнула опять. Это продолжалось много раз, пока я не сказала: "Знаешь что, девочка, уходи, иди в свой мир, мне все-таки надо немного отдохнуть. Ведь у нас в этом мире полно своих каждодневных забот и я должна хоть немного поспать."

Утром я рассказала Ковину о пережитом ночью. Он подумал и сказал, что это, вероятно, лампа сама включалась от ветра. Я согласилась, но только внешне. Внутренне я была убеждена, что Лиза была этой ночью с нами.

Итак, Лизочки больше нет. Стало как-то пусто. Люди не любят перемен в устоявшейся жизни, боль от потери любимого существа смягчит только время. Время лечит все, оно положит конец боли и горю, всем земным заботам, время положит конец и самой жизни. Лиза, вероятно, знала, что наше пребывание на Земле временно. Эта наша жизнь - для того, чтобы получить уроки здесь, на Земле, уроки страдания и счастья, уроки мудрости и самопожертвования, и каждое усилие над собой должно быть посвящено учебе и самосовершенствованию для того, чтобы вырасти духовно для будущей жизни.

Лиза преподала нам Великий урок Любви. И если достаточное количество людей станет думать, как эта ушедшая собачка, только о добре, тогда, возможно, что-то пробудится и в остальных. А если бы достаточное число людей на свете стало питать лишь добрые помыслы вместо злых, мир бы совершенно преобразился. 

Валентина Толстая

Перевод на голландский