NL   RU

Home

Галерея

Мои рассказы, статьи

Контакт

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Читайте, завидуйте....

В течение последних пяти лет я со своей семьёй проживаю в Голландии.Читайте, завидуйте.... Два года назад срок годности моего заграничного паспорта закончился и тут начались мои мытарства. Оказалось, что консульский отдел МИД бывшего СССР в Гааге паспорта не продлевает, вернее сказать -  продлевает, но при выполнении одного из трёх условий: либо нужно учиться в Голландии, либо работать, либо заплатить неимоверно большую сумму в размере 1700 гульденов.

Ни того, ни другого, ни третьего на момент окончания паспорта у меня не было, а была договорённость о возможности получения места в одной из ведущих клиник Гааги. Принесённой в консульство бумаги, в которой было написано, что мне возможно будет предоставлено место врача для прохождения стажа, оказалось недостаточно и я, обескураженная, уехала домой. Начались долгие звонки консулу, господину Павловскому, который посоветовал мне или писать в Министерство Иностранных дел в Москву, или ехать на Родину для получения нового паспорта.

Ехать в Россию я в то время категорически не могла, так как со дня на день должна была начать работать, оставалось только просить господина Павловского вникнуть в мою исключительную ситуацию и выдать мне паспорт на месте. Он упорно отказывался и отсылал меня к Министерству Иностранных дел, которое, якобы, может помочь при решении вопроса и дать персональное разрешение. В отчаянии от абсурдности ситуации, а абсурдность её заключалась в том, что полиция, ввиду окончания срока действия паспорта, отказывалась продлевать мне вид на жительство, а без него я не могла устроится на работу, я забросала письмами с просьбами Министерство Иностранных дел в Москве. Ответа ни на одно из них я не получила.

Шло время, Министерство Здравоохранения Голландии требовало от меня паспорт с видом на жительство и я написала длинное и отчаянное письмо консулу, господину Павловскому. Наконец последовал телефонный звонок и я услышала, что такого-то числа меня примут и будут персонально решать вопрос о моём паспорте.

Окрылённая, я отправилась в Гаагу, выехав из дома в 7 утра. Но когда я приехала, оказалось, что господина консула сегодня не будет, а кроме него никто мой вопрос решить не может. На следующий день, приехав домой, я опять начала звонить г-ну Павловскому. С трудом добравшись до него через несколько дней, я договорилась о новой встрече. Очень хотелось спросить консула, почему он не внёс в свою агенду свидание со мной. Видимо, персона моя была столь незначительна, что он не посчитал нужным меня заранее предупредить о своём отсутствии. Да и что ему, в конце концов, за дело до затраченного мной времени и довольно значительных материальных расходов!

Когда я вторично приехала в Гаагу, мне было заявлено, что консульство пошло мне навстречу и выдаст мне новый паспорт, но только на полгода.

- Но, почему же только на полгода?, - спросила я ,- Ведь через полгода начнётся такая же история.

- Ничего не можем для Вас больше сделать, паспорт можно выдать только на полгода, - ответили мне.

Обрадованная и одновременно обескураженная я поехала домой, где меня ожидало письмо, что клиника не могла меня больше ждать и моё место занял кто-то другой. Итак, долгожданное место было потеряно. Немного оправившись от шока, я принялась за поиски нового.

Прошло полгода, срок действия нового паспорта кончился и всё началось снова. Опять полиции некуда было ставить штамп с видом на жительство. Съездив снова в Гаагу, где униженно просила ещё раз продлить мне паспорт, я ничего не добилась, кроме бумажки за подписью г-на Павловского, что консульский отдел в выдаче или продлении паспорта мне отказывает. Я, как и полгода назад, оказалась без вида на жительство, фактически на нелегальном положении.

Бросив все свои дела, я решила ехать в Россию, чтобы там получить новый паспорт. 28 декабря 1994 года я со щемящим сердцем приземлилась в аэропорту "Пулково - 2". Я не была дома почти четыре года. С нетерпением и страхом ждала я встречи с любимым городом. С нетерпением, потому что город был и останется навсегда любимым, и со страхом перед тем, что же изменилось в России и каков он теперь мир "новых русских".

Я была счастлива от свидания с мамой, родными и друзьями, но моё счастье длилось недолго, так как теперь заново, уже на Родине, началась моя печальная эпопея с беготней по десяткам бюрократических инстанций, мольбами и унижениями. Прежде всего - с чего надо начать? Ведь мне нужно только продлить паспорт, выданный полгода назад.

И я решила начать с центрального ОВИР(а) - там-то наверняка знают, что надо делать. Отстояв значительную очередь, я, наконец , попала внутрь здания. Там было нервно и суетно.

Дама, принимавшая бумаги от испуганных граждан, сказала мне сразу, что продлить паспорт не представляется возможным и, что ОВИР вообще этими делами не занимается. Я была удивлена этому обстоятельству и попросила свидания с начальником ОВИР(а), в чём мне решительно и безоговорочно было отказано. Разъяснить что-либо служащая не хотела и я в полной растерянности, не зная, что делать дальше, осталась стоять у её вельможного стола.

Наконец она смилостивилась и отправила меня в комнату № 218 к начальнику, уж не знаю какого, отдела. Там ещё более величественная дама объяснила мне, что даст свою санкцию на продление моего паспорта при условии, что я принесу свидетельство о рождении и справку от мамы, что она не возражает против моего проживания за границей. На мой изумлённый вопрос:

- Где же я возьму свидетельство о рождении, оно осталось в Голландии и зачем вам нужно разрешение от моей тяжело больной мамы, ведь я уже 4 года живу за границей?- она ответила:

- Таков порядок.

- Но позвольте,- возразила я, - моя мать лежит в постели и в нотариальную контору пойти не может.

- Это ваши проблемы, - услышала я в ответ.

Да, болезнь матери - это, конечно, только моя проблема и проблема моих родных, но чья же проблема глупость, доходящая до идиотизма?

- И, вообще, эти дела решает районный ОВИР, - заключила она торжественно и победоносно.

Назавтра я пришла в районный ОВИР. Двери были плотно закрыты, на стене висело объявление, что граждане принимаются с 10 до 12 часов. Я взглянула на часы. Было две минуты первого.

- Господи, мне бы только узнать с чего я могу начать, - и я попробовала тихонько поскрестись в закрытую дверь. Внезапно дверь открылась и на пороге появилась дама с надменным и отчуждённым лицом.

- Простите, мне бы только узнать, с чего мне надо начинать оформлять бумаги, - робко сказала я.

- Закройте дверь, вы мешаете работать.

- Позвольте, но Вы же ещё не начали работать. Мне бы только узнать, что я должна делать, я приехала издалека, из Голландии...

- Гражданка, я Вам сказала, закройте дверь и приходите в рабочие часы. И она радостно захлопнула дверь перед моим носом.

На следующий день, в положенные часы, я опять пришла в ОВИР Кировского района. Довольно долго простояв в очереди, я, наконец, попала в канцелярию, где девушка-инспектор достаточно любезно мне объяснила, что новый паспорт мне выдать не могут, так как на его оформление нужно, как минимум, два месяца и оставшихся двух с половиной недель моего пребывания в России на оформление не хватит. Но можно продлить мой паспорт и делает это консульский отдел МИД РСФСР на Кутузовской набережной. День клонился к концу и ехать туда уже не имело смысла.

Утром я была на Кутузовской набережной, но оказалось, что там такими делами не занимаются и надо ехать в другой отдел МИД, расположенный в Сапёрном переулке. Добравшись, наконец, туда - транспорт не ходил, а останавливать машины я побаивалась, мне, усталой и замёрзшей (на улице было минус 19 градусов), опять пришлось отсидеть в очереди, чтобы добраться до одной из служащих. Вокруг сновали деловые и бойкие молодые люди, оформлявшие заграничные поездки.

Служащая МИД, которой я объяснила ситуацию, сказала мне, что этот вопрос решить может только начальник отдела, но его сейчас нет на месте, поэтому мне надо будет прийти завтра. Посмотрев мои бумаги и куда-то всё таки сходив и посоветовавшись, она
сказала, что для продления паспорта мне надо будет иметь на руках "внутренний паспорт", кроме того, нужна выписка из паспортного стола, что я до сих пор прописана в городе. Внутренний паспорт был у меня с собой и там отчётливо стояло, что я прописана по определённому адресу в Петербурге, но она сказала, что этого не достаточно и нужна выписка из паспортного стола того района, где я проживала, за подписью начальника и государственной печатью.

- Но почему Вы не верите данным которые стоят в паспорте? Вы что считаете, что я могла их подделать?, - спросила я.

- Гражданка, таков порядок, - услышала я в ответ.

Боже мой, опять этот идиотический порядок, при котором человек даже при наличии двух паспортов на руках, остаётся не винтиком в машине, а самой обыкновенной пылью, которую просто стряхивают за ненадобностью.

На следующий день я поехала в паспортный стол, который находился в совсем другом районе города, но там всё было закрыто до пятницы. В пятницу с утра я была уже на месте. Опять отсидев в томительной очереди в грязном и неуютном помещении, я, наконец , попала к паспортистке, которая сказала, что сегодня она сделать ничего не может, так как не работает жилищная контора и нужно прийти в понедельник.

Я была в отчаянии, срок моего пребывания в России близился к концу и я просто чувствовала, что при таких обстоятельствах моя история ничем положительным не кончится. Придя домой, я кинулась звонить всем знакомым и друзьям в надежде найти "левые" пути в ОВИР(е) и Министерстве Иностранных дел. Ни у кого из моих знакомых таких связей не оказалось и о каких-то частных конторах, которые, якобы, выдают паспорта в течение одного для, никто из них не слышал. Помочь мне никто не мог.

В понедельник в паспортном столе я, наконец, получила подтверждение своей петербургской прописки и с ним поехала в МИД. Меня приняли довольно благосклонно и сказали, что паспорт мне продлят, если я заполню ряд документов и заплачу довольно значительную сумму денег, но мою личность надо проверить в органах МВД и КГБ.

- Но зачем же , - удивилась я, - ведь я уже давно живу за границей и прошла проверку при выезде. Кроме того, я никогда не имела дела с секретными документами.

- Таков порядок, - снова услышала я в ответ.

Билет на самолёт у меня был с закрытой датой, отложить поездку я не могла. Оставшиеся 10 дней я ежедневно ходила в МИД, но там мне говорили, что мои бумаги ещё не пришли из Большого дома. За два дня до моего вылета служащая МИД, по моей просьбе опять обратилась к начальнику отдела. Он долго с кем-то разговаривал по телефону и сказал, что ему обещали ускорить проверку моей личности. Я была там за день до отлёта и накануне вылета. Мои документы так и не пришли. Измученная, с опустошённой душой, я возвращалась в Голландию ни с чем. Оказалось, что за годы перестройки и гласности в моей стране ничего не изменилось.

Итак, я вернулась в Голландию с пустыми руками. В полиции были несказанно удивлены, что за три недели пребывания в России я не смогла продлить свой паспорт и, по-моему не очень мне поверили. Делать было нечего, полиция опять отправила меня в консульский отдел МИД РСФСР, снабдив меня соответствующей бумагой, в которой сообщалось, что госпоже такой-то, ввиду отсутствия паспорта, не может быть выдан вид на жительство. Взяв с собой, в качестве моральной поддержки, своего голландского друга, я поехала в Гаагу. К счастью, консул принял меня в тот же день. Мой друг пошёл на прём к консулу вместе со мной и, хотя он молчал при моём разговоре с консулом, было отчётливо видно, что он совершенно обескуражен происходящим.

Выслушав мой рассказ о поездке в Россию, консул хоть и прохладно, но довольно любезно заявил, что консульство ещё раз пойдёт мне на встречу и продлит мой паспорт на полгода. По-моему это было сделано исключительно из-за присутствия голландского гражданина. Обеспокоенные моими неудачами с паспортными делами, мои родные начали хлопотать в Петербурге, чтобы мне помочь. На основании оставленной мной генеральной доверенности на ведение дел, был заказан новый паспорт на моё имя.

В сентябре 1995 года моя сестра позвонила мне из Ст. Петербурга и сказала, что паспорт готов, она обо всём договорилась в ОВИР(е) и если я приеду в определённый, т.е. приёмный день, то смогу его сразу же получить. Мы с моим другом решили совместить приятное с полезным и купили круиз на теплоход "Анна Каренина", который курсирует еженедельно между Килем и Петербургом. Предвидя, что я должна буду в Ст. Петербурге сдать старый паспорт и получить новый, в котором не будет стоять хотя бы и просроченный, но всё же вид на жительство в Голландии, я пошла в полицию с вопросом, как мне решить эту проблему.

Начальник отдела учёта иностранцев г-н Белгман сразу же вник в мою ситуацию и, что называется, "озадачился". Позвонив в Минестерство Юстиции, он сказал, что снимет копию с моего паспорта, заверит её государственной печатью и своей подписью и, кроме того, выдаст мне на отдельном листке въездную визу в Голландию, что и было сделано в течение 10 минут. Счастливая, я всё же спросила, будет ли этого достаточно при пересечении границы.

- Да, конечно, вне всякого сомнения, - ответил он,

- Я консультировался в Министерстве.

30 сентября мы отправились из Киля в Санкт-Петербург на восьмиэтажном теплоходе "Анна Каренина". Теплоход должен был оставаться в Петербурге двое суток. Путешествие было исключительно приятным. Элегантные салоны, прекрасное обслуживание и питание, замечательный джазовый оркестр, превосходные певцы, исполнявшие русские романсы - всё это создавало обстановку праздника и покоя.

Второго октября красавица "Анна Каренина"пришвартовалась в Гавани на Васильевском острове. Любопытству пассажиров, большую часть которых составляли немцы и шведы, не было предела. Все высыпали на палубу в надежде поскорее увидеть неповторимо прекрасный Петербург, о котором они так много слышали и читали.

Дул холодный и пронзительный ветер, но нас в течение полутора часов не выпускали с корабля, так как сначала, как нам объяснили, таможенный досмотр должны были пройти, так называемые, "линейные пассажиры", т.е. пассажиры, не участвующие в круизе. Наконец нас, окончательно замёрзших и недоумевающих, выпустили к пограничному контролю. Я была первая. Мне не терпелось скорее вступить на родную землю, где меня ждали встречающие - сёстры и друзья.

Девушка-пограничник долго смотрела на мой паспорт, минут 15 вертела его в руках. Наконец, недружелюбно и подозрительно посмотрев на меня, она сказала:

- Ваш паспорт просрочен.

- Да, я специально приехала на два дня, чтобы получить новый.

Она опять посмотрела на меня недоверчиво и позвала старшего по чину. Пришедший офицер, тоже долго вертел мой паспорт в руках и сказал, наконец:

- Вы приехали с просроченным паспортом. Мы Вас в город впустим, но уехать назад Вы не сможете.

- Хорошо, я приехала, чтобы получить новый паспорт. Если я его Вам принесу, всё будет в порядке?

- Да,- ответил он.

С облегчением и тревогой я опять вступила на родной берег. Уставшие и измученные долгим ожиданием, мои родные всё же были очень рады нас видеть, и мы на двух машинах поехали сначала немного посмотреть город, а затем к моей сестре, где нас уже ждал накрытый стол с русскими пирогами и закусками. Мой спутник был необычайно счастлив, увидев, хоть и тесную, но уютную и чистую русскую квартиру и русское гостеприимство.

В 11 часов ожидавшая нас машина отвезла нас на пристань к теплоходу. Ничего не подозревая, я вынула свой просроченный паспорт и показала его пограничникам.

- Ваш паспорт просрочен и мы не можем пустить Вас на корабль.

- Почему, ведь корабль отходит только завтра. Я иду туда переночевать, там остались мои вещи.

- Нет, мы Вас пустить не можем, - услышала я.

- Но почему же? У меня на руках голландская въездная виза, у меня куплен круиз на корабль, который во время поездки - мой родной дом и почему же, в конце концов, три часа назад вы меня не предупредили, что я не смогу ночевать на корабле?

- Вам, вероятно, говорили, но Вы не поняли.

- Вы считаете, что я настолько глупа, что пришла сюда ночью объясняться вместо того, чтобы спокойно остаться ночевать у своих родных?

- Гражданка, на корабль мы Вас не пустим. Вы здесь ночевать не будете.

- Ну, хорошо, а завтра, когда я принесу новый паспорт, смогу я ночевать на корабле?

- Да, сможете, - ответил офицер.

Ничего не понимающий мой спутник, которому, наоборот, можно было ночевать только на корабле, охал:

- Что за менталитет! Мы же сегодня никуда не отплываем. Это совершенно бесчеловечно ночью выгонять женщину одну и почему они не предупредили, что ты не сможешь ночевать на корабле?

Мы простились и я ушла в ночь и дождь, вспоминая все европейские границы, при пересечении которых у меня ни разу не спрашивали паспорт. Ярко освещённая белоснежная "Анна Каренина" осталась вдали, я шла по Большому проспекту Васильевского острова, который был в этот час совершенно пуст, и плакала. Город, по которому я так скучаю, где прошло моё детство, юность, да и вся моя сознательная взрослая жизнь, встретил меня неприветливо. История повторялась. Наконец, мне удалось поймать машину. Молоденький офицер отвёз меня до дома моей сестры и по абсолютно тёмной лестнице проводил до квартиры. Изумлению сестры не было предела, но она была где-то рада случаю поболтать со мной. Ночь мы почти не спали.

На следующий день в 10 часов утра мы поехали в Кировский ОВИР УВД за моим паспортом. В приёмной в напряжённом ожидании сидела большая очередь. Моя сестра много раз предупреждала служащих, что я приеду только на один день. Мы с ней очень нервничали. К счастью, на сей раз паспорт мне выдали безо всякой волокиты, забрав старый.

Окрылённые такой быстрой и решительной победой, мы всё же решили поехать в Голландское консульство и удостовериться в надёжности выданной в Голландии визы. Служащая консульства, посмотрев мои документы, отдала их к консулу, который заверил нас:

- Документы в порядке, въездная виза в Голландию действительна. Осложнений на границе не будет.

Слава Богу! Всё в порядке и мы можем навестить мою маму, которая в это время находилась в Зеленогорске  в санатории "Северная Ривьера".

Остаток дня прошёл великолепно: я повидала маму, мой голландский друг был очарован красотой русской природы (стояла золотая осень, которую можно увидеть только в северных странах), русским гостеприимством и красотой города.

Усталые, но счастливые, мы возвращались на теплоход около 11 часов вечера, предвкушая возможность отдохнуть и переодеться. На контрольном пункте девушка - пограничник опять долго и подозрительно вертела мой, уже новый паспорт, в руках. Наконец она соизволила проронить:

- У Вас новый паспорт и Вы не можете пройти на корабль. И у Вас нет в паспорте визы.

- Позвольте, но я и приехала для того, чтобы получить новый паспорт и я его получила. И вот моя виза, выданная в Голландии Министерством Юстиции. А вот копия моего старого паспорта.

- Не знаю,- сказала она.

В глазах девушки было презрение и тупое равнодушие.

- Что Вы не знаете? Если не знаете, позовите, пожалуйста, старшего по чину.

Она позвонила куда-то. Пришёл молодой человек с холодными и равнодушными глазами. Он тоже долго вертел мой паспорт в руках.

- В этом паспорте нет визы.

- Да. Но, виза мне выдана отдельно.

- Есть копия старого паспорта?
- Да, есть. Вот она.

Он замолчал надолго.

- У Вас нет немецкой визы,- радуясь, что чем-то, наконец, меня "ущучила", сказала девушка. И куда, собственно говоря, у нас идёт "Анна Каренина", разве она ходит теперь в Голландию, а не в Киль?,- спросила она с издёвкой у старшего по чину.

- А разве Вы не знаете, что внутри стран ЕЭС безвизовый проезд?,- спросила я.

Молчавший доселе молодой пограничник важно произнёс:

- Гражданка, по этим документам мы Вас на борт пустить не можем.
- Почему?,- спросила я с отчаянием.

- Потому что у Вас виза выдана к старому паспорту. Принесите нам его и мы Вас пропустим.

- Так где же я вам сейчас в 12 часов ночи возьму старый паспорт? Кроме того, ОВИР мне никогда не выдаст два паспорта на руки. Разве Вы не знаете, что нельзя одновременно иметь два паспорта?

- Почему нельзя, некоторые имеют.

Я изумлённо замолчала, вообще не найдя ответа. Я, конечно, знала, что многие лица имеют по два, а то и по три паспорта, но никогда не думала, что это приветствуется властями.

- Так вот, гражданка, мы Вас не пропускаем, можете уходить.

- Господин офицер, вот копия моего старого паспорта, заверенная государственной печатью за подписью офицера юстиции Голландии.

- Мы этой копии поверить не можем, услышала я, к своему изумлению.

За годы жизни в Голландии я, видимо, потеряла иммунитет к подобного рода историям. У меня начали трястись руки и отчаянно биться сердце. Плача от обиды, унижения и идиотизма ситуации, я почти закричала:

- Это полное нарушение прав человека, я никуда отсюда не уйду и буду спать на полу.

- Уходите отсюда, либо я сейчас вызову милицию. Мой спутник, красный от гнева и возмущения, пытался по-английски объяснить пограничникам, что он сам сегодня разговаривал с консулом и консул сказал, что документы в порядке и я смогу спокойно пересечь границу. Это было безнадёжно, так как пограничники, как это ни удивительно, английским ни в какой мере не владели.

- Гражданка, Вам было сказано, уходите отсюда,- резко сказал офицер.

- Я никуда не уйду.

Он позвонил по телефону и заявил:

- Милиция, пожалуйста, приходите. Здесь гражданка скандалит и нарушает государственную границу.

- Но я не скандалю, я просто прошу пропустить меня на корабль.

Через минуту к КПП подошли три дюжих омоновца в полной боевой форме, с пистолетами на боку и дубинками в руках.

- Ну что, ребята, берите меня, бейте. Я приехала на два дня навестить свою больную мать и получить паспорт и я, плача, пересказала им всю свою историю.

- Пойдёмте, гражданка. Вы должны уйти. Не заставляйте нас применять силу,- сказал старший из омоновцев.

Мой друг, обычно очень выдержанный, как большинство голландцев, перейдя на родной язык, начал что-то возбуждённо объяснять пограничникам насчёт бесчеловечности их фашистского менталитета. К счастью, его никто не понимал.

В полном недоумении, я спросила пограничника: - Как же я завтра уеду, если вы меня при наличии нового паспорта и всех остальных документов не пропускаете на корабль?

- Приходите завтра в 10 часов утра, мы будем разбираться.

Надо мной нависла реальная угроза, что корабль уйдёт без меня и я останусь в России, оторванная от семьи.

Один из омоновцев наклонился ко мне и тихонько сказал:

- Не обращайте внимания, мы по-прежнему живём в
азиатской стране.

Совет не обращать внимания был хороший, но трудно выполнимый. Я поняла, что пробить эту стену мне не удастся и решила подчиниться. Вчерашняя ситуация полностью повторилась. Мой друг остался на борту ярко освещённого и нарядного корабля, а я уныло побрела по Большому проспекту, пытаясь останавливать проходящие машины, в которые я смертельно боялась садиться.

На следующий день в 10 часов утра я со своими друзьями и родными опять была на КПП. Офицер, который не пустил меня на корабль в первый день, внимательно просмотрел все документы и сказал:

- Документы в порядке.

Документы, которые я предъявила, ничем не отличались от вчерашних.-

Вечером, когда будете садиться на корабль, позовите меня,- сказал он.

Был тёплый и солнечный день. Город сверкал во всём своём великолепии, залечивая ту боль, которую нанесли мне люди. Вечером меня, безо всяких проблем, пропустили на отходящий корабль. За нанесённый моральный ущерб никто не извинился. Мой город, друзья и родные, которым я, из-за того что меня не пускали на корабль, так и не успела отдать привезённые мной подарки, скрылись в синем вечернем тумане. Многие в России меня спрашивали, не хочу ли я вернуться. Я, возможно, как и сотни других эмигрантов, и хотела бы вернуться на Родину, если бы она наконец обрела человеческое лицо. Но, увы... Поистине "умом Россию не понять..."

Кампен, 1996

Валентина Толстая

Перевод на голландский